КОМИ-ПЕРМЯЦКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА им. М.П. Лихачёва

Коми поэт Яков Морохин и его родословная ветвь

(с 1730 года по 2016)

Плоскова Мария Алексеевна,

член союза журналистов России,

журналист, г. Сыктывкар

Составление родословной ветви – это  наиболее  реальная форма исследования, понимания истории своего народа и его жизни. Человек при составлении родословного древа создает представление о самом себе и раскрывает динамику  развития  семьи в истории своего рода. Такая микромодель реально ведет по пути к самому себе, где ничего нет интимно-приватного, секретно-личного, повернутого к себе самому. В последнее время обращение многих соотечественников к составлению родословной стало очень популярным. Благодаря Национальному архиву Республики Коми мне удалось по ревизским сказкам, исповедальным ведомостям, хозяйственным книгам, воинским повинностям и метрическим книгам раскрыть «путь» родословных корней Морохиных и создать схему родословной.

Для меня большой загадкой до сих пор была серебряная ложка, найденная в моей деревне в чашке князевого венца дома, с заводским клеймом «1847 год, 84», а чуть выше, на лопасти ложки насечка: «1714 год» и три буквы: «ЗММ». Долгое время не давала эта ложка мне покоя и лет тридцать она лежала в книжном шкафу не тронутой. Эта серебряная чайная ложечка была найдена в Нижней Вочи Усть-Куломского района Коми в старом разобранном доме.  Затем я познакомилась с книгой Геннадия Васильевича Беляева «Кодi сiйö, кодi тайö…» («Кто такие, кто эти…»), Сыктывкар, 2004 год [1],  где он собрал неизвестных поэтов и писателей Коми, и приводит здесь найденное только им одно стихотворение Якова Морохина из Верхней Вочи. Себе поставила задачу: найти этого поэта и его произведения. Ведь в детстве наш сосед Öльöш Вась нас смешил стихами Сьöд Якова, (мы его не видели и не знали, кто он такой), например: «Кругом было сола тшак – кочу кушать так и так! Киö босьтi колоши, я могу и без ложки!». Мы тогда не знали ни прозвища, ни фамилии, нам смех от таких стихов был гораздо азартней и важней.  Книга Беляева десять лет лежала на письменном столе, но она  постоянно «требовала» собирать материал о Сьöд Якове. Одно найдёшь, другое вылезает для уточнения… Пять лет подряд из Государственного архива Республики Коми я собирала материал о корнях моего отца и матери. И тут по линии отца я наткнулась на его мать: Мария Ульяновна (из полной благополучной семьи). Стала искать ее фамилию и нашла: Мария – 3.08.1867 года рождения,  дочь Ульяна Морохина. Отец очень любил мою младшую сестру Нину и говорил, что она вылитая Уллян Марья, а мне, как видите, досталось только ее имя. В жизни мы никогда не видели своих бабушек и дедушек. Росли, не зная ничего о них. Любопытство и страсть раскрыть родословную овладели мною. В первую очередь я раскрыла загадку, кто такой «ЗММ». На этой основе я узнала  первого поселенца в Нижней Вочи Матвея Петровича Морохина – 1730 года рождения и его жену Татьяну Никоновну – 1740 года рождения. Их дети: Семён – 1768 г.р., Трефил – 1771 г.р., Зиновий – 1772 г.р., Патракей – 1773 г.р., Димитрий – 1774 г.р., Алексей – 1775 г.р., Козма – 1777 г.р., дочь Мавра – 1781 г.р. Удалось «размотать клубок» Ульяна Морокина, он оказался на линии родства у Матвея Петровича – Семёна, это линия моей бабушки Уллян Марьи; серебряная чайная ложка у третьего сына Матвея Петровича –   Зиновия;  от  четвёртого сына Патракея корни идут к первому поэту Верхней Вочи – Якову Никитьевичу Морохину – 10.09.1877 – 17.10.1924.  Решила составить его родословную и найти его стихи. Г.В. Беляев в своей книге подчеркивает, что в 20-е годы «босьтчывлiсны бордъясьны да сьывны став комиыс. Оз эскыссьы, сьывны-кывбуравны заводитöмаöсь весиг школаö пыравтöм да грамота тöдтöм йöз»[1,c.3].  (В 20-ые годы 20 века стал окрыляться и петь весь коми народ. Не верится, что петь и слагать стихи начинали даже те, кто в школе не учился, и люди, не имеющие грамоты),   стр 3. Таким был и Яков Морохин. У Якова Морохина в семье было пятеро детей. Из пятерых родители могли выучить только старшего сына Петра, который всю свою жизнь после Октябрьской революции был военным и руководителем партийной ячейки колхоза. Беляев Г.В. на странице 90 представляет его стихотворение «Пета да сувта…» (Выйду и встану…)[1, с.90].

Пета да сувта гажа керöс вылö,

Гора сьылышта, петук моз чукöстча.

Сьылышта ме гажа вöрлы,

Сьылышта ме кудриа яглы.

Вадорлань бергöдча – сьылышта

          Зверьяслы, пöткалы.

Горöдча Чешуйка керöслань –

Асъя кыалы сьылышта.

Мöдарö бергöдча,

Сьылышта рытъя кыалы.

Аслам сиктын сьылышта –

Бур йöзлы.

Кодi кылас менсьым сьылöмсö,

Сiйö сувтас да кывзыштас,

Мекöд тшöтш сьылыштас.  Яков Морокин.

Как видите, форма передачи его песни-стиха фольклорная.  Он радуется  новой жизни. Без конца ему хочется петь на его любимом высоком холме (где его дом); хочется, как петух, утреннюю зарю пробуждать. Петь лесу, кудрявой парме (бору), повернуться к реке – петь зверям и дичи; аукнуться Чешуйке холму – утренней заре запеть, в другую сторону повернуться – вечерней заре запеть. В своей деревне хочется запеть прекрасным людям. Кто услышит пение, остановится и послушает, вместе с ним и запоет. Ничего лишнего нет у него для выражения радости души. Он открытый, простой и слова простые, без фантазий, без художественных красок. Места, где он родился, и названия мест до сих пор сохранились. Они чудесны. Чешуйка холм находится между деревнями Габово и Верхняя Вочь, там внизу течет Чешуйка родник (ёль), а оттуда забирает воду себе озеро Чешуйка, где до сих пор рыбаки ловят карасей и лещей. Простой мужик, с простой душой  и с простой песней. Эту одну песню Г.В. Беляев нашел в журнале № 1–2 , стр. 98 «Коми му» за 1924 год. И он очень хотел узнать, кто такой Яков Морохин и есть ли еще его стихи. Удалось мне найти письмо Якова Морохина Виктору Алексеевичу Савину за 1921 год. Это письмо он отправлял для передачи Виктору Савину с Агнией Ивановной Логиновой, которая в то время возглавляла первый женсовет Усть-Куломского района Коми области. Она занесла его стихи в редакцию газеты «Югыд туй».  Виктор Савин пишет [2]: «Передо мною лежит тетрадка, вышедшая из глухого уголка Коми области (Верхняя Вочь Усть-Куломского уезда; она содержит 11 песен одного из певцов Коми – Якова Никитича Морохина). Как видно по письму и по почерку, Морохин едва ли окончил какую-нибудь школу. Но сколько в его песнях жизни!». Об этом В. Савин пишет на русском языке. И первый номер своих песен Морохин посвящает лично мне (зэв ыджыд аттьö, муса вокöй!) и между прочим говорит:

«Муса друг, Виттор, гора гöлöсöй, мича сьылысьöй!

Менö тшöтш сибöд аслад сьылан инö.

Ме сьöд вöр пиын,

Пемыд пельöссянь тэкöд тшöтш сьылышта.

Дыр нин ме пемыд вöр пиын дзебсяси дай сайласи.

Бöрдiгтырйи дай радлiгтырйи  

Кык лун кынми, колöкö, ог нин и сыв.

Муса другöй, менö тшöтш сибöдышт

  Аслад сьылан инö.

Яков Морохин, начинающий поэт, просит Виктора Савина взять его под свое «крыло». Он хочет с глухомани вместе с ним петь. Он долго укрывался в глухом лесу, в слезах и в радости два дня мерз, застыл,  может уже больше не растает. Любимый друг, меня хоть немного подпусти к своей творческой поэзии. Тут Виктор Савин пишет: «У Якова Морохина «зырянское письмо страдает и, кроме того, стихи не рифмованы, нет размера». А также Виктор Савин указывает, что «Морохин шлёт добрые пожелания молодой Автономной области Коми:

Коми обласьт, тэ Коми обласьт,

Зiля, зiля юртö кыпöд!

Коми сюсь (бойкöй) пиян

Кутасны быдногöн

Помтöг отсасьны век тэд!

Яков Морохин призывает всех гордо поднять свои головы умным, бойким сыновьям, чтоб постоянно помогать молодой Коми области. Далее Савин пишет: «В стихотворении «Став йöзлы» Яков Морохин говорит об освобождении рабочих и крестьян от дармоедов и эксплуататоров и о поддержке Советской власти:

Муса вокъясöй, чойясöй, чеччöй жö узянiнысь!

Мича öсiнъяснытö восьтыштöй.

Гöгöр видзöдлöй – öнi ми олам ыджыд вöляöн –

Гажа вöльнöй свет вылас мича пöткаяс моз».

Стихи шестой и одиннадцатый  посвящает коми женщинам:

Тiянлы, муса аньяс, югыд шондi петö…

Крепыд посъяс посйысьяс,

Мекöд сьылыштöй дай гажöдчыштöй…

Кок вольöс пыдди важöн тi олiнныд,–

Уна жö тi лёксö терпитлiнныд…

Аслыныд отделъяс восьталöй.

Сьылыштöй жö, ок и гажöдчöй –

Том пöратö прöста эн коллялöй!»

Савин В.А. уточняет, что его стих «Том пöра» очень грустный, почти печальный, но о человеке труда:

Комын кык во ме Берёзовка раскöд ветлöдлi,

Том пöраöс ме сэтчö коллялi,

Гажа керöсъяссö ме талявлi,

Кор киссьöдчö, лыс-ниа сьöмсö шöйтi.

Пöткаяссö, зверьяссö кыйлыштлi.

Чöскыд черияссö ме сёйлыштлi,

Вöр керкаын войяссö коллявлi,

Ньыв лыс вылын, нöддя дорын узьлывлi.

Лызьöн-нартöн гуляйтлi,

Гажа вöр-васö коми сьыланöн гажöдлi:

- Том пöраöй, том пöраöй, öтчыд тай тэ быдöнлы

Волывлан дай öдйö тай и прöйдитан!

- Сюзьöй, сюзьöй, мый тэ буксан?

Кодöс нö тэ чуксалан?

А ме со чуксала мича нывъясöс, мича нывъясöс

Тувсов рытъяс коллявны, рытъяс коллявны.

Ме чуксала том йöзöс том пöрасö сьылöмöн

Колльöдны дай сьöлöмсяньыс гажöдчыны.

На этом  Виктор Савин завершает статью о поэзии Якова Морохина и делает вывод:

«Жаль, что наша газета не дает возможности остановиться более подробно на песнях Якова Морохина. Но кроме Морохина есть и еще в нашей Области самосветящиеся огоньки и будут вспыхивать они по мере культурного  возрождения Коми края. Пути к этому открыты. Остаётся только пожелать, чтобы эти огоньки не потухли в зародыше среди дремучих Коми Парм», Нёбдiнса Виттор, январ 17-öд лун 1922 во.

Собирая материал о Якове Морохине, я убедилась в том, что если бы не было Гражданской войны с интервенцией в Верхней Вочи и болезни как следствия этой войны, он бы мог стать прекрасным поэтом своего края. Прямая внучка у Сьöд Якова (это его прозвище) Капитолина Афанасьевна Кочанова рассказывала, со слов своей матери Марии Яковлевны, что в течение четырех лет, уже будучи больным, он писал стихи и шуточные песни. Но до нас не дошли. Многие рассказывают, что полный чемодан со стихами он передавал Виктору Алексеевичу Савину. Об этом говорила и Лютоева Потина Емельяновна, современница Якова Морохина, односельчанка. По словам дочери Инессы Виктора Алексеевича Савина, после репрессии его всю семью переселили в подвал дома и там, где они стали жить, был потоп, и чемоданы с рукописями плавали. И из-за непригодности, рукописи  были, как у Савина, так и у многих начинающих поэтов, выкинуты из подвала. Это было в 1937 году. Виктор Савин в Вочи побывал у лесорубов в 1934 году с агитацией по стахановскому движению. Для знакомства в местах,  где жил Сьöд Яков, побывала и я. Сняла на видео его родные места, последнего жителя его дома Мить Вася, племянницу Агафью, внучку у старшего брата Петра. И рассказы простых людей, близких родственников о Сьöд Якове были для меня легендой. Он страстно хотел жить при новой Советской власти. Он укреплял Советскую власть, участвовал в изгнании интервентов-белогвардейцев, пришедших со стороны Пермской земли на родную землю в Верхнюю Вочь. Начать разговор о Якове Морохине меня подтолкнуло и то, что он является моим предком, а я потомком, то есть мы – одной крови. Мы ходим по тем же тропам и дорогам, по которым ходил поэт, в топоте сотен ног воспринимаем многоголосье предков и в этом шуме слышим зов своей души: пиши, пиши, пиши…

Литература

1. Беляев Г.В. Кодi ciйö, кодi тайö… – Сыктывкар, 2004. – 160 л.б.

2. Виктор Савин. Огоньки. Югыд туй. Газета № 10, за 17 января 1922 г.

3. Морхин Яков. Пета да сувта… Кывбур. Коми му. Журнал № 1–2, 1924 во, 98 л.б.

4. Материалы Национального архива Республики Коми, фонды: ф. 34, опись 1, ед. хр. 2825; ф. 34, опись 1, ед. хр. 2697; ф.  34, опись 1, ед. хр. 3540; ф. 343, опись 1, ед. хр. 14; ф. 254, опись 1, ед. хр. 507.