КОМИ-ПЕРМЯЦКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА им. М.П. Лихачёва

Прасковью Ларионовну Зубченко (Лунегова до замужества), уроженку д. Елёво, война застала 17-летней девчушкой в поле. Оставшись в 10 лет без матери, она сразу после 3 классов работать пошла в колхоз. Младшему брату труженицы тогда было всего полтора года. Поэтому отец вскоре женился снова. Хоть семья и была полная, а героиня моя до сих пор называет себя беспризорной.

Трудно было... Женщины и дети трудились за себя и за ушедших воевать мужей, отцов. Выбирать не приходилось, надо было работать. И Прасковья Ларионовна сеяла, боронила, полола, убирала хлеб, сенокосила, зимой рубила в хлеву навоз, по весне работала на сплаве. «Хлеб убирали, а есть не давали, – говорит. – Зарабатывали трудодни – план всё выполняли. В колхозе зерно не давали, есть приходилось мякинный хлеб да толстосерю. А однажды опоздала на полчаса на работу – так 6 месяцев принуди- тельных работ присудили. Заставляли, например, дрова вручную пилить, когда бензопила стояла без дела».

Рассказывает: «В Елёво по соседству через крыльцо семья белорусов жила, ещё в 30-е годы их сослали в наш район. Насколько помню, фамилия была Скуратовичи. Они нас научили картошку сажать – раньше-то сажали на грядки, как лук».

Чтобы Прасковья Ларионовна не умерла с голоду, двоюродный брат её – Прокопий Иванович Лунегов, бригадир колхоза, попросил пред-седателя разрешить ей «выйти» из колхоза и от правил работать в леспромхоз. Так в 45-ом году переехала она в Гайны, да так и осталась здесь. В леспромхозе хоть 500 грамм хлеба давали каждый день. Долгое время была ямщиком. Победу встретила на сплаве в Верхней Весляне, домой на радостях пешком пришла. «А как в Гайнах-то радовались!» – говорит. В июле 1945 года от леспромхоза отправили её в Германию за трофейными лошадьми. До Менделеево на машине добирались, далее до Москвы – на поезде. «Москвичи, когда нас увидели, сторониться стали, шептались между собой, что мы, наверное, срок отбывали, – улыбаясь, рассказывает Прасковья Ларионовна. – Тогда впервые увидели метро, яблоки на деревьях». Вдоль дороги все станции были разрушены. На территории Польши и Литвы – тоже разруха. Варшава была разгромлена полностью, в памяти остались разбросанные на улицах яркие, красочные открытки, которые моя собеседница тоже видела впервые. До Германии они так и не добрались. Солдаты лошадей пригнали навстречу, до Варшавы. Рассказывает, что предлагали ей остаться в Бресте, но мысль, что вдруг снова начнётся война, пугала, и она вернулась в район. Ехали обратно уже на лошадях. Из всех выданных на район лошадей (сколько было всего, Прасковья Ларионовна уже не помнит) своим ходом удалось пригнать только 10, остальные не выдержали долгой дороги и умерли по пути. «Порой лошади не понимали даже команд на русском языке, не были привыкшие к тяжёлым условиям труда», – рассказывает труженица. Спустя 5 лет после окончания войны на 27 году Прасковья Ларионовна вышла замуж за Зубченко Александра Кирилловича. Родом он с Украины, из г. Николаев. Его судьба тоже нелёгкая. В 1943 году, несовершеннолетним, был угнан в Германию. 13 апреля 1945 года был освобождён американскими войсками. Далее отправлен в Юсьвинский район на лесозаготовки. В 48-ом переехал в Гайны, всю жизнь в леспромхозе проработал, оттуда же на пенсию вышел.

Е. КОРАБЛИКОВА