КОМИ-ПЕРМЯЦКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА им. М.П. Лихачёва

Илья Валерьевич, складывается ощущение, что исследований на тему влияния электронной книги и Интернета на человека не так много.

Илья Плужников: Вы правы, исследований по этой теме единицы. Самое крупное, на которое мы сейчас опираемся, сделала Наоми Бэйрон. Она сравнивала электронную и бумажную книгу с привлечением психологических, социологических, культурологических и нейробиологических данных. У нас на кафедре также разработана своя концепция, которая помогает объяснить, как человек общается с высокотехнологичными продуктами и информационной средой в целом.

Как изменилась роль чтения в обществе? Правда ли, что чтение из процесса накопления знаний и информации превратилось в процесс распространения и использования информации?

Илья Плужников: Отчасти это так. Чтение - это не только получение информации, оно развивает память, несет воспитательный момент. Литература несет модели поведения в обществе. Также чтение - это процессуальная эмоция, удовольствие доставляет сам процесс. Сейчас ситуация изменилась. 35% населения вообще не читает книги. 44% не открывали ни одной книги за год, а сам процесс чтения нравится только 17%. Это данные, которые получило Министерство культуры. Обратите внимание, чтение - это чисто человеческая функция, возникшая в процессе эволюции. Если мы по каким-то причинам утрачиваем ее, не является это симптомом того, что мы деградируем? Может, это, конечно, как-то громко сказано. В любом случае это тревожный симптом для нас, клинических психологов.

Сейчас на нас обрушился огромный поток информации - мы читаем новости в Интернете, смотрим френдленты в соцсетях. Как человек справляется с такой информационной перегрузкой?

Илья Плужников: Я не большой сторонник концепции информационной перегрузки. Психика пластична. При таком большом объеме поступающей информации не хватает ресурса для ее критической обработки, понимания, - что важно и что не важно. Чтения как такового в Интернете нет, это чтение только формально. Интернет работает на гиперссылках, одна ссылка ведет к другой и так далее. Читать в нем длинные тексты практически невозможно. В Интернете хочется получить информацию быстро. Интернет так структурирован, что короткий вброс хорошо читается. А длинные тексты из-за особенностей физиологии и психологии читать с экрана тяжело.

Есть ли разница в восприятии бумажной книги и ее электронного аналога?

Илья Плужников: Человек живет в предметной среде. Наша деятельность предметна, об этом еще сказал Маркс. Поскольку ребенок в первые годы своей жизни общается с предметной средой, то это самое главное для него. Более того он обучается чтению, письму, счету тоже в предметной среде. У него формируется связка между содержанием, формой текста и объемом. Он берет книгу и понимает, насколько она ограничена, каким шрифтом она напечатана, как долго ее нужно читать, зачем ее читать. Когда появился Интернет, то это все потерялось. Даже электронные книги - это некий безграничный мегатекст. Если Википедию распечатать, переплести, положить тома один на другой, то высота этой стопки будет как расстояние от Земли до Луны. Мы получаем первичную информацию в Интернете и чтобы ее подтвердить, мы должны перейти по гиперссылкам. Если мы читаем бумажную книгу, мы развиваем в себе функции критичности. У нас нет возможности перейти по ссылке и посмотреть, что означает тот или иной термин. Контекстуально мы его понимаем, у нас рождается семантическое поле, смысловая сфера обогащается, развивается.

Для человека важно запоминание смысловой информации - то, что важно для понимания любого текста в книге - это фабула, сюжет. В Интернете идет запоминание поверхностной информации, потому что сюжета нет, все безгранично. Даже если это книга бумажная, переведенная в цифровой формат. Мы не знаем, когда она закончится, и нам приходится ориентироваться на поверхностный слой. Электронный ресурс ориентирован на прагматизм - нам нужно получить информацию, а бумажные книги - это и письменность как таковая, письмо ради письма, чтение ради чтения.

Если один человек прочитал на бумаге "Войну и мир", а другой на электронном носителе, они по-разному воспримут этот роман?

Илья Плужников: Прочел человек "Войну и мир" - слава Богу. Неважно, на каком носителе. Этот пример не очень удачный. Взрослому человеку умеющему читать, мотивированному и любящему это занятие, носитель не важен. Но если мы возьмем детей, велика вероятность, что они читают литературу и новости в Интернете по одним и тем же законам - для них это единый процесс, они его не разделяют. То есть они будут читать поверхностно. Когда они станут взрослыми, мы с большой вероятностью заметим некоторые изменения в их психической деятельности.

Какие, например?

Илья Плужников: Это может привести к проблемам с поведенческим контролем. Сегодня мы - заложники клипового мышления. Чтение редуцируется, а вся культура представлена в картинках. При психологическом обследовании детей и подростков мы видим, что у них наблюдается дефицит слухоречевой памяти, они не удерживают информацию на слух, быстро забывают, у них нет навыка записывания, конспектирования. Дети, которые больше времени проводят в Интернете, читают краткие пересказы произведений для школы, не усваивают не только те ценности, эмоции, смыслы, которые заложены в контенте, но и форму. Любое хорошее произведение - некий нарратив, в котором представлены структурные элементы - экспозиция, завязка, развитие действия, кульминация, развязка и постпозиция. Человек, который не читает литературу, не усваивает структурные элементы нарратива. А это ведет к тому, что он не усваивает временную перспективу. Он становится своего рода наркоманом, у которого тоже нет временной перспективы (он живет только в настоящем, от дозы до дозы). У человека не развивается деятельность как целостная человеческая активность, цель и мотив. Это приводит к импульсивности, трудностям планирования, дефициту временной перспективы. Но повторюсь, для взрослого человека не имеет значения, с какого ресурса читать, побочный эффект мегатекста он легко преодолевает.

Тогда электронные учебники бесполезны?

Илья Плужников: Я не был бы так категоричен. Нужно проводить исследования, начиная с чисто физиологических - не будет ли ребенок портить зрение, используя электронные учебники (вероятно, они есть, если Минобр вводит электронные учебники) и заканчивая психологическим влиянием.

Как далеко нас может завести клиповое мышление?

Илья Плужников: Не знаю. Может, появится новый человек, наступит Золотой Век. Но многие ученые подчеркивают, что ни одного великого открытия во второй половине XX века совершено не было. Где новые теории, которые объясняли бы физический мир? В гуманитарных науках новых теорий тоже нет. У нас очень быстро развиваются технологии - интернет, мобильная связь, телевидение, пластическая хирургия, клонирование. Если раньше мы владели информационными технологиями, то теперь информационные технологии владеют нами. Не повод ли это, чтобы задуматься?